География инфекциониста Виктора Малеева

Некоторым людям открыт целый мир. Или они сами так решительно шагают вперед, что успевают пройти его весь? И не просто пройти, а оставить после себя людям изобретения, открытия…

Врач-инфекционист Виктор Малеев – человек мира.

• Потому что он облетел почти весь земной шар, участвуя в борьбе с полусотней эпидемий.
• Потому что изобрел лекарство, которое при необходимости подойдет для спасения любого из миллиардов живущих на планете людей – независимо от пола, возраста, цвета кожи и группы крови.
• Потому что по характеру очень миролюбив и добродушен.
• Потому что говорит на нескольких языках, которые изучал самостоятельно для того, чтобы понимать своих пациентов, в какой бы стране ни находился.

Сочинение на узбекском

«У себя дома я до сих пор храню сочинение, которое написал на узбекском языке. Такое было требование для медалистов, выпускников школы в Андижане, независимо от их национальности», - рассказывает Виктор Васильевич.

В годы Великой Отечественной войны в этом древнем городе, входящем тогда в состав Узбекской ССР, будущий ученый оказался в эвакуации со своей мамой и сестрой.

Первые годы жил в детском доме, много болел – по воспоминаниям, кажется, всеми известными инфекционными болезнями. Потом пошел в школу и вернулся в свою семью. Со второго класса начал работать «на хлопке» - урожай привозили для сортировки прямо в актовый зал школы, а с четвертого класса и в поле, на уборке.

Детство было босоногим – денег не хватало даже на еду. Что говорить об одежде или обуви. Жарко, голодно, кругом болезни.

«Там я видел те инфекции, которые здесь, у нас, уже не были распространены и с успехом излечивались – сыпной тиф, дифтерию. Смертность от них в Средней Азии, особенно детская, в те времена была огромной», - вспоминает Малеев.

Но названия инфекций он узнал позже, когда поступил в медицинский институт Андижана. Учился с интересом и закончил с отличием. А потом уехал работать педиатром в пустыню Кызылкум. Жившие там женщины не владели русским языком, и знание узбекского помогало Виктору Васильевичу спасать их больных малышей.

«Чтобы ехать в Россию, нужно было пальто, а купить его было не на что»

Так описывает свой уровень достатка Виктор Малеев на тот момент, когда решил возвращаться в Россию. Он заработал денег на новую одежду и билет, оставил часть маме и сестре и отправился сначала в Москву, которая удивила и даже напугала его своим темпом жизни. А затем - в пятидесятикоечную Дугнинскую участковую больницу в Калужской области.

«Какая у вас специальность?», - уточнил главный врач.

«Инфекционист», - ответил Виктор Васильевич.

«Нет, инфекционисты нам не нужны. Выбирайте: гинеколог или педиатр», - отрезал руководитель.

Так Малеев снова стал работать с детьми, и эта вынужденная «переквалификация» стала судьбоносной – в начальнике педиатрической службы областного звена он нашел свою супругу, с которой до сих пор вместе.

Но эта же переквалификация была и весьма условной - в те годы он на себе испытал, что значит быть настоящим «земским доктором». Ходил на вызовы, оперировал вместо хирурга, вместе с акушеркой принимал роды, вскрывал трупы.

Немного легче стало, когда Малеев возглавил Быковскую амбулаторию в Подольском районе Московской области, куда они с женой переехали поближе к ее родным местам. Появилось больше возможностей заниматься наукой, к которой Виктор Васильевич всегда так стремился. Супруга Вера Ивановна не только поддерживала это стремление, но и была его движущей силой. Оставив заботы сельского доктора, он перешел на вдвое меньшую зарплату на должность младшего научного сотрудника в Центральный научно-исследовательский институт эпидемиологии.

Запах холеры

«Я люблю холеру», – говорит профессор, имея в виду, конечно, то, что как предмет изучения она всегда была для него особенно интересна. Когда в 60-е годы академик Валентин Покровский дал ему эту тему, очаги болезни то и дело вспыхивали на территории Советского Союза. В силу своего неравнодушия, пытливого ума и стремления во всем добраться до самой сути, молодой научный сотрудник вникал в малейшие тонкости.

И тогда, и сейчас он не ограничивает себя рамками какой-то одной специализации – так научила его жизнь. А потому мог быть и лаборантом – выращивая культуру, и врачом – осматривая больных, и изобретателем – придумывая новый способ определить, например, напряжение кислорода в моче. Способ, кстати, и сейчас широко используют в больницах, чтобы понять – справляются ли почки с работой.

«Если сейчас в соседней комнате будет больной холерой, то мне даже не нужно будет к нему подходить. Я смогу поставить диагноз только по одному специфическому запаху. Я его ни с чем не спутаю», - рассказывает Виктор Васильевич.

При холере человек умирает из-за того, что очень быстро теряет жидкость.

«Изначально больной выглядит страшно: весь сморщенный, лицо как печеное яблоко, «руки прачки». В особо тяжелых случаях, когда щупаешь живот пациента, его кожа прилипает к твоим рукам, как тесто, становится липкой. Переворачиваешь на бок – а кожа остается на месте. Это ужасное зрелище. И буквально через два часа ты восстанавливаешь его на одной жидкости. Это уникально», - рассказывает профессор.

Один состав для миллиардов человек

Жидкость, о которой идет речь – это изобретение Виктора Васильевича. Точнее, он изобрел саму методику – восполнять водно-электролитный баланс человека смесью нескольких минеральных солей и глюкозы, в определенных пропорциях. Определить эти пропорции, выверить составляющие было задачей ювелирной точности. Требовалась щепетильность и внимание к самым незначительным деталям. Так появился препарат, который есть в каждой домашней аптечке – регидрон.

«Невозможно придумать раствор для каждого жителя планеты. Хотя очевидно, что у каждого могут быть свои потребности в том или ином компоненте. Когда я работал над регидроном, я стремился создать такой состав, чтобы он подошел всем без исключения. И чтобы его можно было назначать без анализов, когда время дорого или когда условия – например, в чистом поле, - не позволяют их провести. Мне удалось найти такой рецепт: три соли и глюкоза», - делится Виктор Васильевич.

За этими скромными словами скрывается спасение сотен тысяч людей по всему миру.

Позже были изобретены Хлосоль, Дисоль, Квартасоль, Трисоль – их используют в стационарах. Применяют не только в лечении кишечных инфекций, но и в хирургии, анестезиологии-реаниматологии.

Мне дали пистолет для самообороны

Виктор Васильевич рассказывает, что был год, в течении которого он съездил в 27 командировок! Кроме холеры он выезжал по всему миру и на менингококковую инфекцию, лихорадку Ласса, чуму, брюшной тиф, птичий и свиной грипп.

Когда ему было 75 лет, он ездил в очаг геморрагической лихорадки Эбола в Африку, после чего его имя внесли в «Топ-100 людей современной России: смелые поступки, достижения, открытия и живая история».

Самой страшной называет поездку в Афганистан. Даже не потому, что болезни уносили бесчисленное количество жизней, а потому что вокруг была война. Но он немного владел фарси, а значит, его ждали дети, оставшиеся без родителей, которым была нужна помощь, а вокруг свирепствовала проказа, бытовой сифилис, чесотка.

«Мне дали пистолет тогда, хотя это было бессмысленно – я бы все равно не смог при необходимости им воспользоваться. А передвигались на бронетранспортере, и это было то еще испытание – в условиях резко континентального климата утром броня была ледяной, а днем раскалялась, казалось, докрасна», - вспоминает Виктор Васильевич.

Выносить из-под пуль раненых пришлось в Йемене, куда Малеева вызвали лечить холеру, но командировка пошла не по плану из-за того, что северная и южная часть страны начали воевать друг с другом.

А в то время, когда над Ираком разрывались американские бомбы, профессор читал врачам лекцию на английском языке.

Владение английским пригодилось ему и в поездке в Белый Дом. Когда в Америке чиновникам стали приходить конверты со спорами сибирской язвы, за помощью обратились к Малееву.

Теории заговора, воровство и «распыление» вируса

Некоторые поездки были похожи на детективные расследования, говорит профессор. В девяностые годы на Кубе пятьдесят тысяч человек ослепли и столько же были парализованы. Фидель Кастро подозревал заговор и предполагал, что неизвестную инфекцию с помощью ветряков «распыляют» американцы. Расследовать историю болезни со странными симптомами пригласили нобелевского лауреата вирусолога Д. Гайдушека, который подтвердил, что дело в неизвестном вирусе.

Пока он пытался определить его природу, на Кубу вылетел Виктор Малеев с командой врачей. Они довольно скоро установили, что никакой инфекции нет. Люди страдали болезнью бери-бери - недостатком витамина В1. А возник он из-за того, что недоедающему в своей массе населению (тогда на Кубе питались по карточкам) в больших количествах стали раздавать сахар, оставшийся невостребованным из-за разрушенных логистических связей с Советским Союзом. Он способствовал выработке пировиноградной кислоты, которая кристаллами откладывалась на выходе зрительного нерва и в сосудах ног.

Хламидиоз в Одессе тоже объявили эпидемией. Урологи подтверждали диагноз, случаев заражения было множество. Недоумение вызывал, однако, топонимический характер распространения болезни – страдали жители населенных пунктов вдоль одной из дорог. Разбираться пригласили Виктора Васильевича.

Он не подтвердил эпидемию хламидиоза и нашел настоящую причину болезни. А она была …. в воровстве. В то время в регионе был дефицит подсолнечного масла. Нашлись предприимчивые люди, которые выносили с местной птицефабрики масло, предназначенное для кур, и продавали вдоль дороги. Они не знали, что в качестве добавки в нем содержалась очень высокая доза витамина Д. Его избыток провоцирует выработку чрезмерного количества кальция. Он то и раздражал мочевые пути пациентов, из-за чего ошибочно ставился диагноз «хламидиоз».

«Правда, для того чтобы доказать свою правоту, пришлось самому делать анализ одного из пациентов прямо в гостинице. Потому что, по официальной версии, это была эпидемия хламидиоза, и разрешения проверить мочу на содержания кальция мне не дали», - вспоминает Малеев.

Выпил «ящеровку», закусил удавом

Несмотря на то, что каждая из эпидемий могла оказаться смертельно опасной и для него самого, Виктор Малеев искренне не считает себя бесстрашным человеком и говорит, что у него просто такая специальность.

В многочисленных поездках по миру, встречах с людьми других религий и национальностей мало просто хорошо знать свою работу и язык. Важно ладить с самыми разными людьми, что профессору всегда удавалось благодаря чувству юмора, добродушию и природной скромности.

Принимали везде по-разному, рассказывает он. Где-то были очень хорошие условия, а где-то приходилось спать в хижине, а один раз – ночевать прямо на улице.

В Сомали, куда профессора вызвали лечить холеру, военное руководство заявило, что это «не их холера, а привезенная советскими гражданами». Посольству пришлось снять для сотни больных большое помещение, где Малеева изолировали вместе с пациентами. Ему приходилось не только лечить их, но и ухаживать, кормить. «Я ел с холерными больными из одной чашки, - говорит Виктор Малеев, - потому что другой посуды просто не было».

В Йемене пришлось побыть поваром. Приходя из госпиталя сам готовил себе еду и даже научил местных коллег готовить русские каши – им рецепт понравился!

С местной кухней связан и курьезный случай во Вьетнаме.

«К обеду подали напиток, который мы прозвали «ящеровкой». В большой бутылке ящерица, залитая спиртом, настаивается некоторое время, и получается такая желтоватая настойка. Отказываться было неудобно, я выпил. А на закуску подали мелко порезанное мясо, щедро посыпанное перцем. Оно было такое острое, что кроме этого перца никакого другого вкуса не чувствовалось. Уже после обеда я спросил – что это было за мясо? Мне ответили, что это мясо удава…Вот так – выпил ящеровку и закусил удавом», - смеется Виктор Васильевич.

Главное открытие - впереди

Сегодняшний день Виктора Малеева начинается с зарядки и обливания ледяной водой – и эти привычки неизменны на протяжении всей его жизни. Затем – работа в институте, ученые советы, консультационная работа. А еще - он главный редактор журнала «Инфекционные болезни», председатель совета помощи медицинским работникам, эксперт общества «Знание».

В свободное время много читает, любит играть в шахматы и шашки. «Это нужно для тренировки ума, - говорит Виктор Васильевич, - Когда ложусь спать, в голове у меня шахматная доска, и я мысленно передвигаю фигуры, решаю задачки. Вообще многие мои научные идеи рождаются ночью. Но для этого нужно много думать и не разрешать мозгу расслабляться».

Выдающийся ученый считает, что свое главное открытие он еще не сделал, и советует нынешним молодым инфекционистам и эпидемиологам: «Не останавливайтесь, если уже чего-то достигли. Много читайте, изучайте инфекцию и следите за ней, чтобы она не могла застать вас врасплох. Нельзя жить со старым багажом – жизнь меняется, и надо постоянно работать над собой, чтобы всегда двигаться вперед».

 

Поделиться:

---

Назад